[Arden.]

@темы: картинки, драконы, рыцари

---

[Arden.]

+++

@темы: картинки, драконы

---

[Arden.]

@темы: картинки, драконы

---

[Arden.]

+++

@темы: картинки, драконы

---

Сказка о драконе

[Звёздоглазка]

1.
Говорят, на свете живёт дракон, говорят, страшней его не найти, мол, он враг человеческий испокон, искушает людей, сбивает с пути. Говорят, что кожа его - гранит, говорят, в глаза ему не смотри - мол, завертит, закрутит, заворожит, заморозит каждого изнутри.

У дракона шкура темна, сера, а еще он быстрее любой змеи. Пролетают мимо века, ветра, он - почти скалою во тьме стоит.

Есть принцесса, дворец её далеко, косы рыжие, порванные штаны. Она знает, что где-то живет дракон (выдох пламенный, зубищи жестяны). Королеве нужен хороший зять, и король на дочку опять сердит, но принцесса мечтает однажды взять и дракона
самостоятельно победить.

Горизонт серебрян, необозрим, поднимаются горы в неровный ряд.
То ли это мы легенды творим,
то ли это легенды тебя творят.

Песня сложится за твоей спиной, золотое солнце войдёт в зенит, и принцесса едет на смертный бой, и копьё о щит жестяной звенит. И влетает, как рыжая стрекоза (правда, что ль, он пламя рождает ртом?)...
Но они замирают глаза в глаза,
и становится сказка вдруг не о том.



2.
Всех, кто сегодня счастлив - боже благослови,
где-то в душе рассказчика мерзко скребутся черти.

Понимаешь. Любая сказка - она всегда о любви,
даже если кажется, что о смерти.

Просто законы - справедливы, хотя и злы.
Тот, кто горяч - никогда не сможет согреться.
Это неправда, что драконы умирают от старости или стрелы.
Они умирают от любви,
что не помещается в сердце.

3.
Входит ночь во дворец, темноглаза, тепла, боса,
затихают шаги, умолкают все голоса,
и в свои покои идёт королева,
и никто не хочет попадаться ей на глаза.

Да, она не любит празднества и балы.
Молчалива, спокойна. Идет. Прямее стрелы.
Её косы рыжи и руки её теплы.
Говорят, что она смотрела в глаза дракону
и осталась жива, величайшей из дев прослыв.

Может, кто-то еще б добавил чего, но кто же будет так глуп?
Королева раздевается у зеркала и всматривается вглубь.

И отчетливо видит, как белая кожа становится чешуей,
такой, что не пробьёт ни одно копьё,
как в чертах лица проступает - уже не вполне своё.

Как становится неуязвимым и нелюдским -

потому что любивший дракона
сам становится им.

И она сползает по стенке, нищим завидуя и калекам,
шепчет: "Господи боже,
как я устала быть человеком".

(с) Анна Долгарева, она же Лемерт

@темы: стихи, драконы, принцессы

---

[Arden.]

@темы: картинки, драконы, принцессы

---

[Arden.]

@темы: картинки, драконы

---

[Dragon and Princess]

03.10.2015 в 21:23

Пишет  Nigai-kun:

@темы: картинки, драконы, принцессы

---

[Arden.]

+++

©

@темы: картинки, драконы

---

[Arden.]

+++

link

@темы: картинки, драконы

---

Dragon Bridge

[Arden.]

Словения, Любляна.

Зеленый дракон – символ города Любляна. Согласно древней легенде, возвращавшийся с Золотым Руном герой Ясон убил в этих местах нагонявшее страх на всю округу озерное чудище.
Со временем чудовище из легенды «превратилось» в зеленого дракона, заняло свое почетное место на флаге и гербе города Любляна.
Местные жители верят, что когда по мосту проходит девственница - драконы начинают вилять хвостами.

+++

@темы: драконы, мифология, легенды

---

[Arden.]

@темы: картинки, драконы

---

Оклендский драконий блюз

[Arden.]

– Счастлив доложить, – сказал офицер Левински офицеру Гуэрре, указывая на дракона, разлегшегося на перекрестке Телеграфной и Пятьдесят первой, – что этот – целиком твой. Моя смена кончилась ровно семь минут назад, пока я ждал, чтобы ты притащил сюда свою задницу. Пока, приятного дня!
Гуэрра присмотрелся, и его смуглое лицо явственно побледнело. Уличное движение со всех четырех сторон перекрестка было наглухо заблокировано. Рев автомобильных гудков, возмущенные вопли водителей (правда, Гуэрра сразу отметил про себя, что из машин они не очень-то вылезали), и это не считая бригады дорожных ремонтников, которых дракон смахнул легким движением хвоста. Заградительные барьеры, предупредительные знаки, отбойные молотки и пятеро здоровых мужиков – все полетело в разные стороны, и к вселенскому гаму добавились отборные матюги. Дракон вел себя так, будто всеобщий переполох его никоим образом не касался. Лежал себе, опустив голову на передние лапы, вооруженные внушительными когтями. Тем не менее он явно следил за двумя полисменами изпод полуопущенных век. И то и дело отрыгивал легкие язычки пламени.
Короче, выглядело все это не очень вдохновляюще.
– И давно он тут?.. – обреченно осведомился Гуэрра.
Левински снова посмотрел на часы.
– Тридцать одну минуту. Шлепнулся, паршивец, прямо с небес. Чудо, блин, что ничью машину не прихлопнул при этом и ни одного пешехода не раздавил! И с тех пор с места не двигается.
– Ну и что ты? Права ему зачитал? – спросил Гуэрра, гадая про себя, чем следовало руководствоваться полисмену в такой вот ситуации с драконом на перекрестке.
Левински посмотрел на него так, словно Гуэрра предложил ему поиграть в чехарду у открытого люка.
– Ты точно спятил, – сказал он. – Я всегда знал, что ты псих. Нет, я прав ему не зачитывал. И ты не станешь, если мозгов у тебя хотя бы чуть больше, чем у клопа! Просто избавься от него… а я, короче, пошел. Наслаждайся, Гуэрра!

+++

Патрульная машина Левински была припаркована на дальней стороне перекрестка. Он опасливо обошел хвост дракона, забрался в автомобиль, включил сирену – для эмоциональной разрядки, как понял Гуэрра, – и был таков. Гуэрра остался в одиночестве почесывать затылок, который уже ломило от невыносимого шума. Предстояло разбираться с растущей уличной пробкой и сказочным чудовищем. Красные глаза этого последнего, испещренные бледно-желтыми прожилками, какие бывают у глубоких стариков, почти сонно наблюдали за полицейским. В них не было и намека на интерес к чему-либо, что Гуэрра мог сделать. И тем не менее глаза наблюдали.
Истошный рев клаксонов травмировал обычно невозмутимую психику Гуэрры, в общем, сильней, чем факт существования драконов. Он подошел к чудищу и с почтительного расстояния обратился к нему:
– Сэр, вы нам все движение перекрыли! Вынужден просить вас передвинуться. В случае неповиновения вас может ждать официальный вызов в суд!
Дракон никак не отреагировал, и Гуэрра повторил свое обращение по-испански. Потом набрал полную грудь воздуха и выдал то же самое по-русски, благо минувшей зимой прошел специальный курс, приноравливаясь к новой волне иммигрантов.
Стоило ему начать, как дракон перебил его, коротко икнув маслянистым пламенем, пахнущим серой. Голос у него был скрипучий, какой-то ржавый, а акцент – слабый, но такой, какого Гуэрра никогда еще не слыхал.
– Не начинай, – сказал дракон.
Рука Гуэрры чуть коснулась рукояти пистолета. Он гордился тем, что за восемь лет службы в полиции Окленда ни разу из него не стрелял, будучи при исполнении. Только на стрельбище и во время ежегодных переаттестаций в округе Дэвисстрит.
– Сэр, – сказал он. – Я по отношению к вам ничего начинать и не собираюсь. Мне, знаете, поверить в ваше существование и то уже нелегко! Мне просто хотелось бы убедить вас покинуть этот перекресток, пока кто-нибудь не пострадал. Посмотрите, сколько народу столпилось, как автомобили сигналят! – У него в самом деле голова уже раскалывалась от шума. – Не могли бы вы, скажем, перейти вот сюда, за поребрик? Тут нам и разговаривать было бы удобней, и вообще для всех будет проще, вам так не кажется?
Дракон повернул голову и наградил его долгим задумчивым взглядом.
– Не знаю, – проговорил он. – Мне это место нравится не больше и не меньше, чем любое другое место этого мира, – то есть не слишком. С какой стати я должен тебе что-либо облегчать? До сих пор никто особо не заботился, чтобы чтото облегчить для меня.
Заветной мечтой Гуэрры как работника силовых структур было стать переговорщиком по освобождению заложников. Он изучал все соответствующие техники и на службе, и в свободное время. Как в теории, так и на практике. На специальных лекциях – и непосредственно во время спецопераций. Ну и конечно, читая все, что только можно было найти по интересовавшей его теме. Так вот: и преподаватели, и авторы книг уделяли немало внимания склонности лиц, берущих заложников, испытывать большую жалость к себе, любимым. И Гуэрра терпеливо проговорил, обращаясь к дракону:
– Так ведь именно это я и хочу сделать! Давайте, кстати, познакомимся для начала. Я – офицер Гуэрра, Майкл Гуэрра, но люди прозвали меня МайкО, не знаю уж почему. А вас как зовут?
«Всегда надо начать звать друг друга по имени, – внушали наставники, – и чем раньше, тем лучше. Этим подчеркивается ваша общность как человеческих существ. Результат бывает изумительным».
Ага, вот бы заставить когонибудь из авторов пособий вести переговоры с огнедышащим хищником, явившимся прямым ходом из мифологии.
– Ты не смог бы произнести мое имя, – ответил дракон. – Даже попытка его выговорить изувечила бы тебя.
Тем не менее дракон поднялся на лапы, причем Гуэрре показалось, что для этого ему понадобилось немалое и даже мучительное усилие. Внутренне трепеща, полицейский повел сказочного монстра подальше от перекрестка, в боковую улицу, где стоял его синебелый патрульный автомобиль. Движение немедленно возобновилось, и, хотя иные по-прежнему давили на гудки и ругались, многие высовывались из машин и аплодировали Гуэрре.
– Наручники на него надень! – жизнерадостно крикнул какойто водитель.
– Оштрафуй за неправильную парковку! – посоветовал другой.
Дракон же наполовину шел, наполовину полз рядом с Гуэррой – послушно, как собака на поводке. И только красные, как у злой птицы, глаза время от времени косились в сторону полицейского, и тогда Гуэрра вздрагивал от чего-то, подозрительно напоминавшего наследную память.
«Эти ребята на нас когда-то охотились, как на кроликов. Охотились, я точно знаю».
Висевший на поясе телефон издал раздраженный звук и завибрировал, стукаясь в пряжку ремня. Гуэрра кивнул дракону и сказал извиняющимся тоном:
– Мой босс звонит, лучше снять трубку.
И точно, из динамика требовательно загнусавил голос лейтенанта Канкеля.
– Гуэрра, ты? Слушай, что за чертовщина у тебя там в вашей маленькой Эфиопии происходит?..
Лейтенант на полном серьезе ждал, что эритрейские повстанцы где-то в течение недели устроят в Окленде выступления со стрельбой.
– Просто здесь была ужасная пробка, лейтенант, – ответил Гуэрра, следя, чтобы голос звучал по возможности беззаботно, и одновременно присматривая за драконом, который презрительно обнюхивал его патрульный автомобиль. – Теперь все под контролем. Больше никаких проблем.
– Ну ладно, – отозвался лейтенант. – А то нас тут забомбили звонками: не то какой-то психованный дракон, не то НЛО, не то вообще неизвестно что. Можешь чтонибудь сказать по поводу всего этого дерьма?
– Ну… – начал Гуэрра. – Вообще-то нет, лейтенант, наверное, просто время такое, час пик, ну вы знаете. Пробки, народ психует, вот коекому и начинает мерещиться. Массовая истерия, общие галлюцинации, об этом в книжках написано.
Что касается общих галлюцинаций, мнение лейтенанта Канкеля по этому поводу сперва расслышать не удалось. Потом удалось, но довольно невнятно. Когда же речь лейтенанта обрела стопроцентную ясность, на Гуэрру обрушились столь несравненные по диапазону и выразительности языковые богатства, что он прижал телефон ухом к плечу, выхватил из кармана блокнот – и все равно не поспел записать даже доли отборнейших слов и речевых оборотов.
Гуэрра, надо отдать ему должное, считал необходимым совершенствоваться во множестве областей. Однако все имеет пределы.
Иссякнув наконец, лейтенант дал отбой. Гуэрра убрал блокнот, повесил на место телефон и сказал дракону:
– Хорошо, хорошо. Крутой мужик, уж что говорить! В общем, ты теперь отправляйся себе дальше, или домой, или куда ты там путь держал… и забудем, что тут вообще было. Всего тебе доброго… договорились?
Дракон не ответил. Прислонился к патрульной машине и задумчиво уставился на Гуэрру странными красно-желтыми глазами. Он был очень велик – Гуэрре для сравнения приходила на ум исключительно армейская бронетехника – и казался полицейскому очень старым. Чешуи на его теле были тусклого зелено-черного цвета, когти передних лап выглядели сточенными и тупыми, словно у черепахи. Невысокий пурпурный гребень, тянувшийся по спине дракона от ушей до кончика хвоста, был в нескольких местах порван и, вместо того чтобы гордо стоять дыбом, безвольно лежал на спине. Даже шипы на конце хвоста были обломаны.
И в промежутках между огненными выхлопами дыхание дракона хрипело и застревало, словно у него заржавели легкие. Что касается громадных пурпурных крыльев – оставалось предполагать, что они еще работали. В сложенном виде их состояние оценить было нелегко, но и они выглядели изрядно потрепанными. Вот именно, потрепанными. Лучшего словесного определения состоянию дракона дать было нельзя.
– А тебе, я вижу, последнее время нелегко приходилось, – помимо осознанной мысли выговорил Гуэрра.
– Видишь? – переспросил дракон. Его черные губы дернулись, и Гуэрре на миг показалось, что чудовище готово было заплакать. – В самом деле видишь, МайкО? Ты хоть отдаленно можешь представить, как у меня спина болит? Все время, без передышки, вон там, за горбом. Как она устала от черных, жестких железных дорог этого мира! Можешь ты вообразить, с каким трудом я переношу смрад ваших улиц, да что там, ваших рек и ручьев, вашего побережья? Твои соплеменники на вкус точно часы, смазанные угольным маслом, а дети – горькие, как серебро. Дети когдато были лучшим лакомством, куда вкуснее антилоп и диких гусей, а теперь я себя заставить не могу к ним прикоснуться! Я годами был вынужден ловить кошек, собак и гадостных белок! Я, привыкший обедать рыцарями… ах, этот рыцарь на половинке его скорлупы, обжаренный прямо в доспехах… в собственном соку, ах… извини, извини меня, просто я до ручки дошел.
И к полному и окончательному ужасу Гуэрры, дракон в самом деле заплакал! Плакал он тихо, зажмурив глаза и опустив голову, изумруднозеленые слезы едва уловимо пахли порохом.
– Эй, погоди, не плачь, – сказал Гуэрра. – Только не плачь, пожалуйста, хорошо?
Дракон шмыгнул носом, но всетаки поднял взгляд и с немым изумлением уставился на Гуэрру. После чего проговорил неожиданно сурово:
– Ты только что стал свидетелем редчайшего зрелища на этой земле. Ты увидел слезы дракона. И все, что ты имеешь по этому поводу сказать, – это «только не плачь, пожалуйста»?.. Не понимаю я вас, людей. – Тем не менее плакать он прекратил и даже издал звук, какой получается, когда ворошат головни. Гуэрра решил, что это мог быть смешок. Дракон же сказал ему: – Я, должно быть, смутил тебя, МайкО?
– Послушай, – заново начал Гуэрра. – Тебе лучше всего убраться отсюда, и чем скорее, тем лучше. И так уже слухов будет невпроворот. Обещаю, что с лейтенантом я все улажу. Или с кем там еще, без разницы. Просто улетай, хорошо? – И, выждав секунду, добавил: – Пожалуйста.
Вид у дракона сделался несчастный, покинутый и одинокий. Раздвоенным языком он утер морду от слез и сказал:
– Я так устал, МайкО. Ты себе даже отдаленно представить не можешь, как я устал! А ведь мне осталось в вашем долбаном мире исполнить всего одно дело, после чего я навеки мог бы с ним развязаться. Но мне уже никогда, никогда не отыскать пути обратно в мой собственный мир… так что какая, в сущности, разница? Вот потом – потом! – ты и твой босс можете меня стрелять, сажать в тюрьму или в зоопарк, делайте что хотите, мне безразлично. На все наплевать.
– Нет, – сказал Гуэрра. – Послушай меня, я тебе правду скажу. Я совершенно не хочу оказаться тем, кто засадит тебя. Хотя бы потому, что… ты знаешь, какая меня ждала бы по этому поводу писанина? По гроб жизни не кончить, а я ее, писанину эту, в обычныхто размерах не выношу. А кроме того… ну да, я после твоего ареста, наверное, прославился бы. На некоторое время. Минут на пятнадцать, как у нас говорят. «Коп, который дракона поймал»! Так и вижу газетные заголовки, всякие шоу по телевизору. Может, даже с паройтройкой девушек познакомился бы. Но очень скоро все это уляжется, и я до конца своих дней останусь «тем парнем, у которого чтото там было с драконом на улице». Как тебе подобное резюме для человека, который хочет стать переговорщиком по заложникам? Да после этого меня точно никуда не возьмут.
Дракон слушал его очень внимательно, хотя и с несколько озадаченным видом. Гуэрра спросил:
– А что ты такое говорил насчет дороги в свой мир, которую тебе никогда не найти? Ты сюдато, вообще, как угодил?
– Как угодил?.. – К изумлению и некоторой тревоге Гуэрры, Дракон одышливо зарокотал, изодранный гребень как мог развернулся, а голова вскинулась на шее, точно взведенный курок. Клыкастая пасть коротко дохнула огнем, и Гуэрра поспешно отскочил в сторону. – Как попал? – повторил дракон, и его когти пробороздили асфальт. – Очень просто! Меня здесь написали!
Гуэрра сперва решил, что ослышался.
– Тебя здесь… что? Написали?
– Да еще и стерли вдобавок, – с горечью проскрежетало чудовище. – Один писака поместил меня в свою книжку, в самое начало. А потом взял да и передумал. Вернулся к первой главе, все переделал… и – пшшшшш! – Из пасти вырвался новый сноп огня, от которого Гуэрра едва успел увернуться. – Был – и нету! Ни строчки! А они там неплохие попадались. Даже целые абзацы. Все стерто.
– Погоди, дай соображу, – сказал Гуэрра. – Значит, ты в книге?
– Был. Раньше я был в книге.
– А теперь нет. Но ты все равно вещественный. Движение перегораживаешь, огнем плюешься.
– Искусство – одна из знаменательных сил творения, – сказал дракон. – Я существую, потому что один тип придумал историю. – Дракон назвал фамилию автора, но Гуэрре она ничего не говорила. – А потом застрял в этом мире, потому что тот человек передумал и не стал писать про меня! – Чудовище обнажило двойной ряд сточенных, но все еще вполне готовых к бою зубов. Улыбка получилась не из самых приятных. – Но я реален, я здесь, и я его разыскиваю. Я годами за ним следовал, поскольку этот тип то и дело переезжает, и вот наконец выследил его здесь, в Окленде. Мне неизвестно в точности, где он обитает, но я его найду. И когда найду – будет на свете одним жареным писателем больше. – Он предвкушающее фыркнул, но Гуэрра заблаговременно спрятался за патрульной машиной. – Я уже говорил тебе, – продолжал дракон, – мне плевать, что со мной после этого будет. Я все равно не попаду домой, так какая разница?
На последних словах его голос задрожал, и Гуэрра слегка испугался, решив, что дракон вновь был близок к слезам. Он осторожно высунулся изза машины и сказал ему:
– Ты точно не доберешься домой, если изжаришь единственного человека, который, возможно, способен тебе помочь. Ты об этом не думал?
Длинная шея проворно изогнулась, и на Гуэрру уставились два красножелтых фонаря.
– Твой писатель живет в Окленде? – сказал полицейский. – Ладно, адрес раздобыть не проблема. Это у нас, полицейских, хорошо получается.
– И ты мне расскажешь?! – Громадное тело дракона сотрясла дрожь. – В самом деле расскажешь? Ты сделаешь это?!
– Нет, – отрезал Гуэрра. – Ни под каким видом. Потому что еще не успеет кончиться моя смена, а ты уже будешь сидеть там и ковыряться в зубах. Нет уж, подожди, пока я тут со всем разберусь, и мы пойдем к нему вместе. Договорились? – Дракона явно одолевали сомнения, и Гуэрра сказал ему: – Либо договорились, либо я не дам тебе его адреса, а вот ему сообщу, что ты здесь и его ищешь. И вот тогда он точно снова сбежит. Я на его месте сбежал бы. Так что подумай.
Дракон подумал. После чего глубоко вздохнул, выдав тучу смоченной слезами золы, и пророкотал:
– Очень хорошо. Я тебя подожду вон на том знаке.
Гуэрра завороженно следил, как развернулись потрепанные пурпурные крылья. Тупые когти проскребли по тротуару, чудовище взяло короткий разбег и поднялось в воздух. Еще несколько секунд – и оно уселось наверху большого рекламного щита, призывавшего идти смотреть новый фильм. Среди персонажей картины были русалка, вампир и гигантский осьминог. Дракон и просидел там до самого конца смены Гуэрры, удивительно органично вписываясь в рекламу. Он не двигался, а если и двигался, то так и тогда, что Гуэрра ни разу этого не заметил.
Дорожные ремонтники успели заново приступить к делу, и на перекрестке было не обойтись без регулировщика. Яма тянулась во все стороны, светофор не работал, и Гуэрра вертелся волчком, пропуская одни машины и придерживая другие, не допуская, чтобы ктото угодил в тупик или оказался в незамеченной яме. Лихорадочная работа, как никакая другая, почти совершенно отвлекла его от дракона.
Тем не менее, выждав момент поспокойней, он пробил нынешний адрес писателя, столь безответственно создавшего живое существо – и забывшего про него.
«Прямо как Господь», – подумал Гуэрра и решил, что, пожалуй, не станет упоминать эту мысль, исповедуясь перед отцом Фабросом в воскресенье.
Его смена закончилась уже в сумерки. Поток машин к тому времени поредел, и он смог без особых угрызений совести оставить перекресток офицеру Коласанто, который едва успел отработать в полиции год. Возвращаясь к машине, Гуэрра махнул рукой дракону, и тот без промедления снялся с рекламного щита – чтобы взвиться в вечерние облака, явив изящество и мощь, которых не заподозрить было в облезлых крыльях и потускневшем от старости теле. И вновь откудато из спинного мозга наплыло видение таких вот созданий, падавших с небес со стремительностью, которой первобытные предки не могли постичь – а потом делалось слишком поздно.
Гуэрра содрогнулся и поспешно забрался в автомобиль.
Он заехал в участок, где обменялся с ребятами парой дружеских шуток насчет утреннего переполоха с драконом – благо ни лейтенанта Канкеля, ни офицера Левински не было видно, – после чего переоделся в цивильное и поспешил наружу, беспокоясь, не разволновался бы дракон. Того, однако, не было ни слуху ни духу, и Гуэрра решил, что дракон следит за ним, сам оставаясь невидимым. Он слишком жаждал отмщения, чтобы потерять Гуэрру из виду.
Подумав об этом, полицейский в который раз спросил себя, какого хрена ему понадобилось вставать на чьюто сторону в этой дурацкой истории. И если на то пошло, на чьей стороне он в итоге оказался?
Драконий автор обитал в Северном Беркли, за шикарными ресторанами «Гетто гурмэ», там, где стояли старые дома классической архитектуры. Сантехника в них была, как говорили, не очень, зато, по выражению торговцев недвижимостью, каждый дом обладал собственным неповторимым характером. Нужный дом Гуэрра нашел без труда. Два этажа, лысоватая лужайка, запущенный садик.
Сворачивая на подъездную дорожку, Гуэрра ждал, что разъяренный дракон, плюясь пламенем, приземлится подле него еще прежде, чем он вылезет из машины. Но нет – чудовище едва удалось разглядеть. Дракон с леденящим терпением кружил высоко в облаках.
Сработал датчик движения, и над головой полицейского вспыхнул прожектор. Гуэрра подошел к крыльцу и позвонил в дверь.
Писатель отозвался на удивление быстро. Это был человек среднего роста с ничем не выдающейся внешностью. Бородатый, в очках, одетый в джинсы, старый свитер и кроссовки, пережившие, судя по их виду, дветри гражданские войны.
– Привет, – удивленно моргая, сказал он Гуэрре. – Я могу вам чемто помочь?
Тот показал ему полицейский значок.
– Сэр, я офицер Майкл Гуэрра, оклендская полиция. Мне необходимо с вами переговорить.
Он сам почувствовал, что необъяснимо краснеет. Спасибо и на том, что успел выключиться прожектор.
Писатель внимательно изучил его значок и опасливо проговорил:
– Но я уже оплатил тот штраф за парковку на площади Джека Лондона.
Гуэрра только хотел сказать ему: «Понимаете, это не вполне полицейское дело…», когда посреди несчастного садика пугающе беззвучно – единственным звуком был мягкий шорох ветра в складываемых крыльях – приземлился дракон. И прошипел:
– Помнишь меня, писака? Писец, писун, писатель несчастный – помнишь меня?!
Автор окаменел на пороге, будучи не в состоянии ни двинуться вперед, ни удрать в дом.
– Нет, – прошептал он. – Тебя не может здесь быть… тебя просто не может быть.
И, не в силах даже закрыть рот, обхватил себя руками, словно это могло его защитить.
Дракон ядовито усмехнулся, дохнув вонючим огнем.
– Подойдика поближе, колбаса волосатая, – сказал он. – Сейчас я тебя испепелю, но такой славный дом жечь чтото не хочется.
– Погоди минутку, – вмешался Гуэрра. – Всего минутку. Насчет испепелений у нас никакого уговора не было! Никаких испепелений мне тут!
Дракон обратил на него взгляд – в самый первый раз после своего приземления.
– А ты меня останови, – сказал он.
Пистолет Гуэрры остался в машине, но это не имело значения. Пуля дракону была все равно что шарик жеваной бумаги. У Гуэрры пересохло во рту, горло так и горело.
Что удивительно, писатель отважился сам за себя постоять. Он проговорил, обращаясь к дракону:
– Я не вымарывал тебя из книги. Я вообще тот замысел бросил, поняв, что получается чепуха, а как привести ее в порядок – не знаю. Там еще куча народа зависла, не ты один. Как же вышло, что только ты выслеживаешь меня и покушаешься на мою жизнь? Почему все оказалось завязано на тебя?
Дракон наклонил голову, так что их глаза оказались почти на одном уровне. Его дыхание даже опалило кончик писательской бороды. Тон дракона, в противоположность дыханию, был очень холодным.
– Потому, что ты успел дать мне достаточно жизни и остановился, когда останавливаться было нельзя, – сказал он. – Я заслуживаю завершения! Даже если бы ты меня в итоге ухлопал, это было бы хоть чтото! Когда же этого не последовало, я остался с ошметками жизни, но без мира, где мог бы ее прожить. Твой мир стал для меня западней. Это не мир, а сплошная куча дерьма, но другогото у меня нет! И никаких чувств, которые я, может статься, испытал бы, – только жажда отмщения!
Тут он начал отводить голову назад, в точности как тогда, на перекрестке, и Гуэрра со всех ног бросился к машине, за бесполезным пистолетом. Но под ноги ему попался кирпич, выпавший из ветхой садовой ограды, и, споткнувшись, он растянулся во весь рост. Еще не успев встать, он услышал голос писателя, произносившего повелительным тоном:
– А ну стой! Стой, тебе говорят, и выслушай, прежде чем бросаться жаркое из людей делать! Ты, значит, сердишься, что я подходящим миром тебя не снабдил? Я правильно понимаю?
Дракон ответил не сразу. Гуэрра коекак поднялся, в нерешительности оглядываясь то на дом, то на машину. По ту сторону улицы из дома вышла целая семья – поглазеть на дракона. Мужчина в банном халате, его жена – миниатюрная уроженка Индии, облаченная в сари, и малолетний сынишка в пижаме, имитировавшей костюм Человекапаука. Мужчина не очень решительно, но довольно громко окликнул:
– Эй, что там у вас?
Гуэрра задумался над ответом, но тут дракон заговорил опять, причем совсем другим тоном.
– Нет, – сказал он писателю. – Все наоборот. Я злюсь потому, что ты снабдил. Ты начал создавать волшебную сказку, в которой я был на своем месте. А потом все уничтожил и бросил меня в этом кошмарном месте, и я не могу выбраться из него. И не смогу. Только смерть станет для меня избавлением, но век у нас, драконов, до того долгий!.. Но если я отомщу за себя, воздав тебе по заслугам, – тут он коротко покосился на Гуэрру, – вот тогда полицейские вроде него меня рано или поздно убьют и придет желанный конец.
– Спецназ, – кивнул Гуэрра, стараясь, чтобы голос прозвучал как можно более сурово и зловеще. – Целыми взводами. А еще подрывники, ФБР, военная авиация.
– Да постойте же! – Писатель почти кричал. – Вот, значит, что? Вот чего вам от меня надо? – Он вскинул руки, посмотрел на ладони и потер их одну о другую. – Дайте мне пять минут… нет, даже трех хватит… и я вернусь. Захвачу коечто – и сразу назад.
И он двинулся было к дому, но небольшой огненный шар, метко выпущенный драконом, аккуратно опалил траву прямо у его ног.
– Ты останешься здесь, – сказал дракон. – Пускай сходит он!
Несколько мгновений писатель смотрел, как рассыпаются угольки, только что бывшие зеленой травой. Потом повернулся к Гуэрре.
– За дверью свернете сразу налево, потом направо и в дверь. Там мой кабинет. Возле компьютера лежит блокнот, на обложке написано «Бетти Грэбл», вы его сразу увидите. Хватайте его, хватайте пару шариковых ручек – и скорее обратно сюда, пока он весь пейзаж не испаскудил! Знали бы вы, сколько я выложил за дерн на этой лужайке.
Гуэрра уже мчался по направлению к кабинету. Схватил, как было велено, блокнот и несколько ручек, улучил мгновение полюбоваться книжными полками и электроникой, коробками с бумагой и картриджами для принтера, расставленными в алфавитном порядке папками с рукописями («Вот, значит, как они живут, писатели. Вот где они работают») и опрометью кинулся назад, на лужайку, где автор и его творение не сводили друг с дружки настороженных взглядов. С облегчением убедившись, что дракон оставил боевую стойку и держал шею расслабленной, Гуэрра тотчас испытал ужас, заметив, что соседская семья, к которой присоединился младший мальчик в пижамке, стилизованной под костюм Бэтмена, успела переместиться на самый край лужайки, а по подъездной дорожке уже ехала девушка на роликах и через дорогу решительно топал рослый мужчина с трубкой во рту, похожий на киношного полковника в отставке. Старший мальчишка с ученым видом объяснял младшему брату:
– Это дракон. Я точно такого видел по каналу «Дискавери».
«И что я не поменялся сменами с Левински, ведь был вчера разговор».
– Спасибо, – сказал писатель, забирая у Гуэрры блокнот и ручки. И, не обращая внимания ни на растущую вокруг толпу, ни на беспрестанное щелканье камер сотовых телефонов, уселся прямо на порог своего дома и разложил на коленях блокнот. – Как-то я занимался этим прямо на подоконнике Мэйси, – заметил он невозмутимо. – Не помню даже, для какого журнала писал.
Он потер подбородок, что-то пробормотал и начал писать, по ходу дела читая написанное вслух.
– «Жил был в далекой стране король, чья дочь полюбила обыкновенного садовника. Король был так разгневан, что заточил принцессу в высокую башню и приставил лютого дракона ее сторожить…»
Дракон скользнул вперед, устраиваясь поближе, и выгнул шею, заглядывая писателю через плечо. А тот продолжал:
– «Но оказалось, что у свирепого дракона было любящее и нежное сердце – редкое исключение, если знать эту породу…»
– Не нравится мне это, – вмешался дракон. – Звучит как-то снисходительно. Почему обязательно «порода»? Почему не «семья», не «народ»? Так было бы куда лучше.
– Вот ведь критиков развелось, – буркнул писатель. – Ну ладно, пускай будет «народ».
Он внес в текст поправку.
Человек, похожий на отставного полковника, стоял рядом с мужчиной, напоминавшим похмельного Санта-Клауса. Мать индианка держала своих мальчишек за плечи, чтобы они не лезли вперед.
Писатель продолжал строчить.
«Дракон не мог ослушаться короля и выпустить принцессу на свободу, но он делал для нее, что мог. Он был ей добрым товарищем, развлекая узницу разумной и веселой беседой, утешал ее, когда она грустила, а когда она впадала в отчаяние – даже песни ей пел. Она от этого всегда принималась смеяться, ведь драконы не лучшие из певцов…»
Написав это, он помедлил, словно ожидая от дракона новых поправок или раздраженного замечания, но тот лишь согласно кивнул.
– Верно подмечено. Музыку мы любим, но сами пением не увлекаемся. Продолжай.
Говорил он на удивление медленно и задумчиво и – по крайней мере, Гуэрре так показалось – отчасти даже мечтательно.
«Но из всех добрых дел, что творил для нее дракон, заточенная принцесса всего более ценила одно. Когда ее возлюбленному садовнику удавалось передать для нее письмо, дракон тотчас подлетал к ее забранному решеткой окошку и висел там, трепеща крыльями, словно бабочка или колибри. Передав ей письмо, он ждал, когда она в восторге напишет ответ, и без промедления нес его юноше…»
Тут писатель немного помедлил и обратился к дракону:
– Не возражаешь, если я сделаю тебя немножко поменьше? Чтобы ты мог действительно зависать?
Дракон ответил с учтивостью, которой Гуэрра нипочем в нем не заподозрил бы:
– Ты художник, тебе и решать. – Помолчал и немного застенчиво добавил: – Если ты не против, можно бы сделать что-нибудь с гребнем…
– Легко, – кивнул автор. – Еще я, пожалуй, тебе чуть-чуть чешую подправлю. Все мы не молодеем.
И он продолжал работать, временами вполголоса читая написанное. Не то для себя, не то для слушателей. Что больше всего поразило Гуэрру, так это царившая кругом тишина. В сгустившейся темноте раздавался лишь голос писателя. Только пискнул маленький мальчик:
– Драконы людей едят! Он сейчас тех дядей ам-ам!
И еще вздохнула девушка на роликовых коньках, обращаясь к своему парню:
– Во клево…
Сперва Гуэрра жестами пытался отодвинуть толпу хоть чуть подальше, но на него никто не обращал внимания. Люди, наоборот, потихоньку перемещались все ближе, завороженные темным силуэтом величественного и грозного существа, нависшего над человеком, который, все так же сидя в позе портного, рассказывал ему сказку о нем самом.
«А еще, когда король приходил проведать свою дочь, сидевшую под замком, – а делал он это, отдадим ему справедливость, достаточно часто, – дракон неизменно напускал на себя самый что ни есть устрашающий вид и принимался разгуливать кругом башни, показывая королю, сколь ревностно он исполняет свой долг…»
К полному изумлению Гуэрры, дракон теперь выглядел не только чуть меньше прежнего, но и заметно моложе. Прямо на глазах у полисмена его выцветшие зеленовато-черные чешуи медленно, но верно наливались темно-зеленым блеском, к изодранному гребню и тусклым, обтрепанным крыльям возвращалась гордая красота. Пробуя силы, дракон низко зарокотал – и пламя заплясало кругом его клыков (вернувших, как и когти, былую бритвенную остроту) темно-алыми языками, отороченными золотой бахромой. Налюбовавшись этой чудесной красотой, Гуэрра вновь обратил взгляд на шариковую ручку, бежавшую по странице блокнота. Он уже не жалел, что они так и не поменялись сменами с офицером Левински.
Однако, как выяснилось, главное чудо было еще впереди. Дракон начал утрачивать материальность. Его силуэт по краям стал утрачивать четкость, а потом начал делаться все более прозрачным – пока Гуэрра не смог рассмотреть сквозь него свой автомобиль, и огни в окнах домов на той стороне улицы, и восходившую луну. Тут он понял свою ошибку. Дома на самом деле были кучкой домишек с низко нахлобученными крышами, лепившихся в тени радужно-светлого замка, а то, что он принял за свой автомобиль, оказалось всего лишь раздолбанной телегой для сена. Иллюзия простиралась во всех направлениях. Куда бы ни повернулся Гуэрра, единственной реальностью оставались убогие домики, замок и темные леса за околицей. А в одной из замковых башен имелось единственное окошко, забранное решеткой, и там маячило бледное, словно светящееся лицо.
– Да, – сказал дракон. Его уже трудно было рассмотреть, но голос обрел силу и звучность горного водопада. – Дада, именно так все и было. Так все и есть.
Гуэрра ощутил, как множество людей одновременно вдохнули – и выдохнули. Очарование мгновения нарушил тихий плачущий вскрик.
– Дракон ушел! – Маленький мальчик в пижаме Бэтмена вырвался у матери и побежал через дорогу, направляясь к писательской лужайке. – Дракон ушел.
Гуэрра попытался было перехватить его, но не успел и едва не попал под ноги его папаше. Следом уже несся СантаКлаус, багровый от выпитого.
С решимостью и упорством кролика, удирающего в свою норку, мальчишка нырнул у когото под ногами, стремясь к величественной тени, быстро пропадавшей из виду. Споткнувшись наконец, он плюхнулся на пятую точку, глядя снизу вверх на гребнистую голову и могучие крылья, за которыми еще угадывались замки, звезды и лунные небеса.
– Дракон ушел?.. – спросил мальчишка в отчаянии.
Гордая голова медленно наклонилась к ребенку, смотревшему на дракона без всякого страха. Гуэрра – тень там или не тень – тотчас припомнил недавно услышанное о вкусовых качествах детей. Но тут подоспел папаша и, подхватив малыша, потащил его прочь, намекая на порку, которая коекого ждет.
А дракон тем временем и правда ушел.
Замка тоже не стало.
И соседи писательские спустя время тоже в основном разошлись – притихшие и недоумевающие. Некоторые, правда, задержались, сами не зная почему. Они подходили к дому, просто чтобы постоять немного на том самом месте, где только что был дракон. Иные из них застенчиво обращались к писателю. От Гуэрры не укрылось, как ктото тайком срывал стебельки травы, и зеленые, и обугленные. На сувениры, наверное.
Когда наконец ушел последний сосед, писатель закрыл свой блокнот, надел на ручку колпачок, поднялся, со вкусом потянулся и сказал:
– Ну что, пойдем кофе пить?
Гуэрра потер пульсировавший болью лоб. Чувствовал он себя так, словно уснул и проснулся от ощущения падения, ступив во сне мимо ступеньки.
– Куда он подевался? – спросил он беспомощно.
– В свою сказку, – спокойно ответил писатель. – Которую я для него сочинил.
– Но ты же не закончил ее, – удивился Гуэрра.
– Он закончит. Это же его собственный сказочный мир, который он знает куда лучше меня. Я ему просто путь домой показал. – И к некоторой досаде Гуэрры, писатель сочувствующе улыбнулся. – Это очень трудно объяснить, если ты не… ну… никогда особо не задумывался о магии.
– Я вообщето много о чем задумываюсь, – довольно резко ответил Гуэрра. – И вот прямо сейчас я думаю, кстати, о том, что сказка была на самом деле ненастоящая. Ни в какой книге ее нет, ты ее на ходу выдумывая. Черт возьми, спорю на что угодно, что ты ее и повторитьто не сможешь! Как ребенок, который забыл, что именно он врал и кому!
Писатель расхохотался, но заметил выражение лица Гуэрры и вновь стал серьезен.
– Извини, – сказал он. – Я смеялся вовсе не над тобой. Ты совершенно прав: мы, писатели, все точно маленькие врунишки – знай надеемся, что сумеем складно соврать и нам это сойдет с рук. Тот, кому не удается с помощью вранья вывернуться из неприятностей, не продержится долго в этой игре. Так что ты правильно угадал. – Он посмотрел на обугленный участок лужайки и покривился, словно от боли. – Но ты, офицер Гуэрра, делаешь ту же ошибку, что и большинство людей. Магия – она не в книгах. Ее не напечатаешь. Она в самом процессе рассказа. И так это происходит с древних, очень древних времен. – Он покосился на часы и зевнул. – Если на то пошло, из этой сказочки и книжка может произойти. Не знаю пока, надо будет подумать. Ну так что, кофе хлебнем?
– Я сейчас не при исполнении, – сказал Гуэрра. – Пивка не найдется?
– Я тоже не при исполнении, – рассмеялся писатель. – Заходи!

Питер С. Бигл. Книга драконов.

@темы: картинки, книги, рассказы, драконы, сказки, принцессы

---

[Arden.]

+++

©

@темы: картинки, драконы, рыцари, Dragarta, принцессы

---

[Arden.]

@темы: картинки, драконы, принцессы

---

Любовь такая любовь ^^

[Луговой мятлик]

06.08.2015 в 23:00

Пишет  Веселый робот:

Любовь зла
- Стрит! – принцесса, изящным движением бросила карты на середину стола и победно взглянула на дракона.
- Пф-ф, - вместе с клубами белого дыма из пасти ящера вырвался саркастичный смешок. Он аккуратно, насколько позволяли когтистые лапы, открыл свою комбинацию.
- Этого не может быть! - девушка в волнении вскочила на ноги. – Фул-хаус?! Ты жульничаешь! Карты в рукаве прячешь! Ну-у, то есть, я хотела сказать, куда-нибудь прячешь… – она с сомнением оглядела внушительную, фигуру сво

...читать дальше (еще 22221 символов) >>

его соперника, покрытую блестящей, антрацитово-чёрной чешуёй.
- Ты ещё «ой, всё!» добавь, сейчас это модно, - дракон широко зевнул и с довольным видом уставился на разгневанную принцессу. - Куда я их спрятать могу, умница, ты моя?
- Не знаю, под крыло, чешую или… – продолжала бушевать та.
- … хвост, – хитро улыбаясь, подсказал дракон.
- Да, под хв… Да ты издеваешься надо мной?!

- А ты мне зубы не заговаривай! - ящер с наслаждением потянулся и вылез из-за стола. – Проиграла – плати!
Девушка тут же притихла. – Ну, и какое желание, мой хитрый друг придумал на этот раз? – она постаралась придать голосу максимально равнодушную интонацию.
- М-мм.. Может, как тогда? – дракон, как мог, создал на морде умильное выражение.
Принцесса вздрогнула и залилась ярким румянцем.
- Нет! – не терпящим возражения тоном, произнесла она и, для пущей уверенности притопнула ножкой. – Снова летать голышом над соседними деревнями верхом на тебе?! Ты в своём уме? А если мы опять кого-нибудь встретим? Мне глаза того селянина до сих пор в кошмарах снятся!
- Ой, ли! – ящер приблизил шипастую голову к лицу девушки и пристально уставился на неё. – Между прочим «тот селянин» оказался художником, причём довольно талантливым. Неужели, картина, которую он написал по мотивам своих.. м-мм.. воспоминаний тебе не понравилась?
- Вот именно! Картина! – уперев руки в бока, прошипела принцесса, – доказательство моего непристойного поведения! А виноват в этом ты! – она ткнула его пальчиком между глаз.
- Успокойся, ненормальная! – дракон насмешливо фыркнул, и принцесса, подхваченная сильным порывом ветра, унеслась в другой конец комнаты, где плюхнулась на низкую кушетку, словно специально поставленную в этом месте.
– Полотно мы забрали, - будто не заметив этого, продолжал рассуждать дракон, - а художник память потерял. Вместе с рассудком. Ходит теперь по королевству, небылицы рассказывает: «О прекрасной нагой деве, на огнедышащей гадине, летающей» – последнюю фразу ящер произнёс, подражая бродячим менестрелям.
- Ах ты… Гадина огнедышащая! Я тебе сейчас такое устрою! – пропыхтела девушка, с трудом выбираясь из гостеприимных объятий кушетки, попутно прихватив пару небольших подушек.
«Хлоп!» - пущенная меткой рукой, первая, попала точнёхонько в лоб дракона. Вторую атаку змей ловко отбил ленивым взмахом хвоста. Подушка ударилась о стену над головой принцессы и, с тихим шлепком, лопнула, осыпав девушку ворохом белых перьев, сразу сделав её похожей на рассерженную курицу.
- Прекрасно выглядишь! – съязвил дракон, едва сдерживая смех. - Конечно, не лепестки роз, но тоже очень романтично!
- Змей! Подлый, коварный змей! - разом растеряв весь боевой пыл, чуть не плача пролепетала принцесса и принялась вытряхивать перья из светлых кудряшек.
- Ну, ладно-ладно, извини! – дракон, как все представители мужского рода, совершенно не выносил женских слез. Приблизившись к расстроенной блондинке, он выпустил из ноздрей тёплый ветерок. Пух легко слетел с волос и одежды девушки, оставив её слегка растрепанной и раскрасневшейся.
- Спасибо, ты очень добр! – пробурчала она с плохо скрытым сарказмом.
- Да, я такой! – довольно оскалился ящер. – А желание ты мне всё равно должна!

Принцесса страдальчески закатила глаза, и устало опустилась на диванчик.
Дракон тут же воспользовался этим и пристроил свою голову к ней на колени.
Девушка привычно потянулись к тонкой полоске кожи у горла змея, незащищенную твердыми пластинками чешуи, и принялась почесывать довольно прикрывшего глаза огромного ящера, как какого-нибудь обычного домашнего кота.

Несколько минут ничто не нарушало эту идиллическую картину. В просторной комнате с большим камином ярко горел огонь, уютно согревая воздух. Причудливые блики пламени тускло отражались в развешенном по стенам старинном оружии. Шпаги, мечи и кинжалы чередовались с арбалетами, луками и кольчугами, а кое-где можно было увидеть рыцарские щиты, латы и конскую упряжь.

- Скучно, – нарушила затянувшуюся паузу принцесса. – Ни одного рыцаря за последние полгода.
- А нечего было привередничать, – лениво протянул дракон и приоткрыл желтый глаз с вертикальным, змеиным зрачком. – Один недостаточно умен, другой недостаточно красив… - подражая голосу девушки, тоненько пропищал он, - а у третьего конь рыжий, а не белый! Тьфу! - в сердцах сказал ящер. Он поднялся на лапы и потянулся. - От большого перебора, как известно, бывает большой недобор! – нравоучительным тоном закончил он.

Принцесса обиженно засопела и насупилась.
– Ну ладно, не огорчайся, - глядя на расстроенную девушку, смилостивился дракон. – В итоге останутся самые красивые, смелые и умные.
- Правда? – неуверенно переспросила она и взглянула на змея с такой надеждой, что тот чуть не рассмеялся, но вовремя сдержал себя и сорвался на кашель.
– Конечно! Как ты можешь сомневаться во мне – основе основ всей веры в людей!
— С тобой никогда не поймешь, шутишь ты или говоришь серьезно, – пробурчала принцесса, немного, тем не менее, оживившись, – а оттого, что я никого из рыцарей себе в мужья не выбрала, нам одна сплошная польза!
- Ещё бы! – скептически хмыкнул дракон. – Всех девок из соседней деревни мужиками обеспечили. Они теперь нам вовек благодарны будут.
- Жаль только, что рыцарям память стирать приходится, - притворно вздохнула девушка.
- А как ты хотела?! – от возмущения ящер резко вскочил на задние лапы и, выпрямился во весь свой исполинский рост. – Мало того, что я их не ем, так ты ещё хочешь, чтобы эти занюханные рыцаришки возвращались домой и трепались об увиденном? Это, знаешь ли, вообще ни в какие ворота!!! Я Дракон или где?! – грозно рявкнул он. – Да и что там стирать-то? Подумаешь, память… - мгновенно остыл он и самодовольно ухмыльнулся. - Крылья пошире, рык погромче, да спецэффекты в виде дыма и огня добавить и, вуаля, разум героя чист, как у младенца, а претендентка в невесты из соседней деревни его тут же к рукам прибирает. Жалуется, правда, что доспехи отмывать приходится. Изнутри.

В глазах принцессы блеснули озорные огоньки, и она весело расхохоталась. На морде дракона мелькнуло некое подобие нежной улыбки, которую он, впрочем, тут же подавил.
– А, знаешь, - отсмеявшись, сказала девушка, - хоть ты и бываешь порой просто невыносим, одного у тебя не отнять!
- Это чего же?
– С тобой не соскучишься!
- И только? – громадный ящер насмешливо покосился на неё.
- Ну-у, ещё ты умный, - продолжала она, слегка покраснев, – благородный и красивый… для дракона, – поспешно добавила принцесса.
- Вот спасибо, ваше высочество, уважили! Век вашей доброты не забуду! - змей склонил голову в шутливом поклоне.
- Вот же циник, – вздохнула девушка, нисколько впрочем, не обидевшись.

Их разговор прервал звук трубы, внезапно раздавшийся со стороны главных ворот замка. Взметнув юбкой, принцесса подбежала к окну и распахнула ставни. – Рыцарь! – она повернула разгоряченное лицо к дракону, – смотри скорее!
- Чего я там не видел? – недовольно проворчал ящер, но послушно прошлёпал к окошку вслед за принцессой.
А взглянуть было на что. Кираса, стоявшего перед воротами рыцаря, блестела на солнце словно драгоценность, а белый конь, рывший копытом землю, был статен и силён. У правого бедра, закованной в латы фигуры, висел меч в богато украшенных кожаных ножнах, а на левой руке был прилажен щит с витиеватым рисунком и длинной надписью девиза на ленте.
- Ты только посмотри, как он красив! – принцесса подняла на дракона блестевшие от возбуждения глаза, – и конь белый!!! – она восторженно захлопала в ладоши.
- Белый конь, конечно, в корне меняет дело, - недовольным голосом проворчал громадный ящер, задумчиво переминаясь с лапы на лапу.
- Ну, почему ты такой вредный? – девушка презрительно сузила глаза, – можно подумать ты не рад будешь, наконец, от меня избавиться!
- Я не вредный, я полезный! – парировал дракон. – А, что касается того, чтобы от тебя избавиться… - громкие удары в ворота прервали его на полуслове, а донёсшийся следом звонкий голос заставил ящера скривиться, как от зубной боли.
- Выходи на честный бой, злобное чудовище, не то хуже будет! – судя по тону, рыцарь явно верил в то, что говорил.

- Нет, ты глянь, какая банальность и нелогичность! Хоть бы, что-нибудь новенькое придумал! – голос дракона буквально сочился презрением. Он поскрёб лапой пузо и озабоченно взглянул на принцессу, нервно расхаживающую перед ним. - Вот скажи, твоё высочество, кому из нас будет хуже, если я всё-таки выйду?
- Не будь букой! – она кокетливо похлопала длинными ресницами и успокаивающе погладила дракона по крылу, – полетели вниз, а?
- По установленным правилам, ты должна сидеть в башне, ронять слёзы и дожидаться конца «честного» поединка! – продолжало брюзжать «злобное чудовище».
- Как же я узнаю потенциального мужа поближе? – обиделась принцесса, – а вдруг он мне не понравится?
- То есть, как не понравится, а как же белый конь, главный критерий отбора? – притворно ужаснулся дракон.
- Ах, если у него голубые глаза и белокурые локоны… - будто не услышав последней фразы, мечтательно произнесла принцесса.
- Чего? - в голосе дракона прозвучало неприкрытое напряжение.
- Ага, купился! – девушка даже подпрыгнула от удовольствия. – Ну, какие локоны, чудо ты моё чешуйчатое? Сам же учил, в мужчине главное ум, а в женщине красота!
- Г-хм.. – дракон едва ли не впервые не нашёлся с ответом, - ты, главное, не перепутай! – всё-таки вывернулся он.

- Выходи, кому говорят!!! - рыцарю внизу надоело ждать, и он принялся колотить древком копья в ворота замка.
- Вот же настырный какой! - дракон раздражённо махнул головой. – Садись скорее, пока твой красавчик нам двери не сломал!

Принцесса привычным движением ухватилась за костяной нарост на шее ящера и ловко запрыгнув на него, немного поёрзала, поудобней устраиваясь между двумя шипами.
Дракон широко расправил крылья, взмыл под высокий потолок и, сопровождаемый восторженным визгом девушки, вылетел в открытое окно.

Стоящий перед воротами замка рыцарь, явно не был готов к столь впечатляющему появлению потенциального противника. А лихо сидящая верхом на драконе прекрасная принцесса, его и вовсе обескуражила. Он, совершенно по-мальчишечьи ойкнул и, натянув поводья своего скакуна, заставил его пятиться до тех пор, пока тот не уперся задом в аккуратно сложенную поленницу дров. При этом конь припал на задние ноги, а рыцарь, влекомый беспощадной гравитацией, начал соскальзывать вниз, но когтистая лапа ящера схватила его за шиворот и удержала в вертикальном положении.

- Приветствую вас, благородный рыцарь! – принцесса ловко соскочила с дракона и присела в глубоком реверансе.
- А-ааа, э-эээ… - с трудом удержав равновесие, промычал тот и махнул, затянутой в кожаную перчатку рукой, в сторону насмешливо скалившегося ящера.
- О, не обращайте внимания на моего друга, сэр, рыцарь, поверьте, он совершенно безобиден!

- Д-друга?! – судя по голосу, глухо прозвучавшему из-под шлема, рыцарь был в состоянии близком к обмороку.
- Безобиден?! – Дракон чуть не задохнулся от возмущения, но, поймав умоляющий взгляд девушки, примирительно фыркнул и, усевшись на землю, обвил передние лапы хвостом, всем своим видом изображая безобидность и благонравие.

- А что такого? - недобро прищурилась принцесса, обращаясь к рыцарю, – нет лучших друзей, чем драконы, уверяю вас!
Прожигаемый немигающим взглядом желтых глаз исполинского ящера, витязь моргнул и даже попытался кивнуть.
- Ну и славно! – обрадовалась девушка. – Назовите ваше имя, благородный дон и потрудитесь снять, наконец, ваш шлем. Не понимаю, как можно передвигаться в этой амуниции по такой жаре!

Закованная в латы фигура послушно потянулась к головному убору и стащила с головы шлем вместе с подшлемником.
- Гарольд Бульонский, младший сын короля Ульриха шестнадцатого, к вашим услугам, прекрасная леди, - утерев, струившийся со лба пот, пропыхтел рыцарь.

С трудом подавив вздох разочарования, девушка попыталась изобразить на лице восторг.
Не то чтобы прекрасный принц не соответствовал её представлению об идеальном мужчине. Локоны, томный взгляд голубых, с поволокой глаз и белый конь - всё было в наличии! Идеальный образ портило круглое лицо с носом-картошкой в обрамлении облака белокурых волос, отчего юный рыцарь казался похожим на птенца, неожиданно выпавшего из родного гнезда.

Принцесса в отчаянии переглянулась с драконом.
- Красота для мужчины не главное, помни об этом! – прошипел ящер и весело подмигнул жёлтым глазом. – Может, он умён и смел, что компенсирует недостатки внешности.
- И как я это выясню? – вполголоса произнесла она, - не честный же бой ему с тобой предлагать, в самом деле?

Услышав фразу «честный бой», рыцарь приободрился, расправил плечи и попытался выставить перед собой меч. Оружие предательски задрожало в вытянутой руке, но это витязя нисколько не смутило.

- Бу!!! - вдруг резко произнес ящер и выпустил в сторону Гарольда слабую струю пламени.
Тот испуганно попятился, охнул и, дребезжа доспехами, рухнул на землю.
- М-даа, со смелостью, похоже, не очень… - разочарованно протянула принцесса, – надеюсь, он хотя бы умён? - она с надеждой взглянула на дракона.
Тот неопределённо пожал плечами.

- Ах ты, тварь огнедышащая! - раздался вдруг визгливый женский голос, и из близлежащих кустов выскочила невысокая, крепко сбитая, круглолицая, рыжая деревенская девка с чугунной сковородкой в руке. – Не смей трогать его милость! - закричала она и бросилась на дракона, яростно размахивая импровизированным оружием.
Не ожидавший такого развития событий ящер на секунду оторопел и тут же получил ощутимый удар по кончику хвоста.
- Ай... шшшш... - чуть вскрикнул и зашипел от боли дракон. – Ты ненормальная? – раздражённо произнес он, критически осматривая пострадавшую конечность.

- Да, как ты смеешь прикасаться к моему дракону?! - закричала принцесса, ошеломлённая таким натиском простолюдинки.
«Бэм-с!» - выбитая резким ударом, тяжёлая чугунина, звеня, покатилась по земле. Не успокоившись, девушка залепила рыжеволосой звонкую пощёчину.
Та на мгновение опешила, но, тут же, с громким воплем ринулась вперёд и попыталась схватить принцессу за руку. Блондинка ловко увернулась, успев при этом вцепиться девке в волосы и вырвать у неё вьющийся локон.
- Зараза!!! – заверещала рыжеволосая и вновь двинулась на свою обидчицу с намерением вцепиться ей в лицо, – принцесска недоделанная!!!

- А ну, дамы, брэк! – отмер дракон. Его крылья дрогнули и широко раскрылись, а из пасти вырвалась тугая струя пламени. Шипя, оно ударилось в землю точнёхонько между взбешёнными девушками. – «Мой дракон…» - довольно промурлыкал себе под нос ящер.
- А чей же ещё? - принцесса смущенно посмотрела в его жёлтые глаза. Она могла поклясться, что если бы он мог краснеть, обязательно покраснел бы.

- Аглая?! – ошарашено воскликнул всё ещё сидящий на земле рыцарь, – откуда ты здесь? - Ваша милость! – в отчаянии всплеснула руками рыжеволосая и, разом забыв о сопернице, бросилась к поверженному витязю. – Что это чудовище с вами сделало? – запричитала она, помогая закованной в латы фигуре подняться с земли. – Уу-у! Гад! - прошипела она, бросая на дракона злобный взгляд.

- Да кто ты, вообще, такая? И откуда взялась? – выкрикнула принцесса. Взглянув на клок волос в своей руке, она с отвращением отбросила его в сторону.

- Я бы тоже хотел это знать. – Фыркнул дракон, внимательно оглядывая странную парочку.
- Это Аглая – наша кухарка, – виновато произнёс сэр Гарольд и покраснел.
- К-кухарка?! – принцесса задохнулась от изумления. – А за каким… то есть потрудитесь объяснить, сэр рыцарь, зачем вы притащили с собой кухарку?
- Я не притаскивал, – щёки юноши заалели с новой силой, – она сама…
- Дык, как же, ваша милость! – вклинилась в разговор рыжеволосая и, воинственно подбоченившись, повернулась к дракону, – на подмогу же! А ну как бы это чудовище вас сожрало?

- Это кто здесь чудовище? – вновь завелась принцесса, – да что ты себе…
- Хватит!!! – рявкнул дракон и выпустил дым из ноздрей. – Успокоились обе! Вот, скажи мне, милая, - елейным голоском продолжил он, обращаясь к Аглае, - как ты собиралась помочь своему господину, если бы я действительно хотел его гх-м… сожрать?
- Я… я ещё не думала об этом, – честно призналась та и с надеждой взглянула на валявшуюся в пыли сковородку.
Дракон проследил за её взглядом и скептически хмыкнул.
- И потом, если вы его… того… съесть собираетесь, то можете и меня следом, – она зажмурилась и храбро выступила вперёд.
- Да что я, по-твоему, людоед какой-нибудь, рыцарями питаться! – обиделся громадный змей. – Кухарки меня тоже мало привлекают, - ворчливо добавил он.
- Постой-постой, ты любишь его..? – тихо спросила принцесса, обращаясь к Аглае.
- Да-а-ааа!... – хлюпнула носом рыжеволосая и вдруг совсем по-детски, разревелась.
- А ты? – повернувшись к Гарольду, девушка вперила в него строгий взгляд.
От такого прямого вопроса рыцарь стушевался и, потупив взор, принялся рассматривать землю у себя под ногами.
- Ну, дела!.. – дракон привстал, изогнулся и заинтересованно уставился на смущенного юношу. - Тогда какого же рожна ты сюда припёрся? – вдруг грозно рявкнул он.
- Так, папенька мой… приказали… - доблестный рыцарь съёжился и втянул голову в плечи, словно пытаясь стать ниже и незаметнее.
- Папенька, значит, - хмыкнул дракон. – Ох уж эти интриги королевского двора, - понимающе произнёс он и дружески похлопал Гарольда по плечу. – Ты, небось, жениться на ней надумал? – кивнул он в сторону продолжающей рыдать Аглаи.
- Как вы догадались?! – юноша вытаращился на дракона в немом удивлении.
- Подумаешь! – польщено улыбнулся тот. – Глупые вы, людишки, и логика у вас примитивная. Поздравляю, услал тебя родитель с глаз долой прямо в пасть чудовища, чтобы ты своим нелепым супружеством ему статистику не испортил.
Рыцарь изумлённо округлил глаза и забормотал что-то невнятное.
- Ну, зачем ты так сразу? Надо было его хотя бы подготовить! – укоризненно сказала принцесса, с беспокойством глядя на юношу.
- А что такое? – нисколько не смутился ящер. – Пусть привыкает к самостоятельности! Жизнь, вообще, тяжелая и несправедливая штука! – Он помахал когтистой лапой перед лицом рыцаря, привлекая его внимание. Тот моргнул, и его глаза приняли более-менее осмысленное выражение. - Но ты не огорчайся, просто будь собой! - расплывшись в зубастой улыбке, закончил он.

- Аглая! – принцесса подошла к зарёванно рыжеволосой и обняла её, – не плачь, мы обязательно что-нибудь придумаем!
Девка попыталась, было отстраниться, но, поймав участливый взгляд бывшей соперницы, доверчиво прижалась к её плечу.
- Гарольд, а ну, тащи сюда свою задницу! – весело скомандовал дракон. – Клянёшься ли ты, любить эту женщину больше жизни? Быть с ней в радости и печали, богатстве и бедности, пока смерть не разлучит вас? – он сложил передние лапы на груди, и молитвенно закатил глаза к небу.
- Прекрати паясничать! – возмутилась принцесса, – опять твои шуточки!
- Ну вот, всю патетику нарушила! – насмешливо фыркнул ящер и выпустил из ноздрей два колечка дыма, отдаленно напоминающие обручальные кольца.

- Клянусь честью рыцаря! – завопил вдруг сэр Гарольд и, схватив Аглаю за плечи, впился в её губы страстным поцелуем.
- Вот это по-нашему, по-бразильски! – довольно захохотал дракон. – Ну что ж, дети мои, объявляю вас мужем и женой!
- А как же папенька? – с неохотой оторвавшись от губ рыжеволосой, спросил рыцарь?
- Да забудь ты о нём! Навсегда забудьте о прошлой жизни. – Кстати об этом… - она повернулась к дракону с хитрой улыбкой, – твой ход, чудовище!
- Обожаю, когда ты так говоришь! – довольно мурлыкнул ящер. Он широко расправил огромные перепончатые крылья и, изогнув шею, широко разинул пасть. – Арррх!!! – столб белого пламени и клубы дыма на мгновение заволокли всё вокруг…

- Ну, вот! – удовлетворенно произнес громадный змей, глядя в остекленевшие глаза новоиспеченных супругов, - всё в порядке.
- И доспехи не пострадали, – критически осмотрев сэра Гарольда, уважительно сказала принцесса.
- Силён! – согласился с ней дракон.
- Деревня там! – блондинка кивнула в сторону уходящего за горизонт поля. – Будьте счастливы!
Гарольд с Аглаей смущенно переглянулись и на нетвердых ногах зашагали в указанном направлении.

- Ну, и чего ты вся в печали? – заботливо спросил дракон и прикрыл принцессу крылом.
- Почему ты так думаешь? - подозрительно хлюпнув носом, спросила она.
- Я иногда бываю чертовски проницателен, – хмыкнул ящер.
- Вот так и состарюсь рядом с тобой. И умру старой девой… – немного помолчав, сказала девушка.
- Прекрасно знаешь, что пока живёшь в моём замке, ни на день не постареешь. – Дракон повёл головой и ткнулся носом ей в плечо.
Принцесса обхватила чешуйчатую голову ящера и замерла, прижавшись щекой к шершавой шкуре. – Угу… - проворчала она, – перспектива ходить в вечных девственницах меня тоже не очень-то привлекает.
- Ты это… - обалдело произнес дракон и смущенно умолк, – не расстраивайся… – спустя несколько мгновений сказал он. – Придумаем что-нибудь…

***

- Дедушка, смотри, драконы! – светловолосый мальчуган возбуждённо подпрыгнул на месте и указал рукой в небо.
Там, на горизонте, за ломаной линией гор, летели два дракона. Один громадный, иссиня-чёрный, с острым, шипастым гребнем вдоль спины, и второй, поменьше, золотистый, с переливающимися всеми оттенками радуги чешуёй.
- Они редко показываются на глаза нам, простым смертным, – старик приложил руку козырьком ко лбу и всмотрелся вдаль. – Испокон веков драконы охраняют нашу деревню, малыш. Когда я был таким же сорванцом, как ты… - начал рассказывать он, - чёрный дракон жил один. А спустя несколько лет у него появилась подруга…
- А это кто? - не дослушав, перебил его мальчишка, – ух ты!!!
- Гляди-ка! – изумился старик, – детёныша вывели…
Маленький, угольно-чёрный дракончик смешно кувыркался в закатном небе, стараясь не отстать от родителей. Он, то складывал подсвеченные лучами заходящего солнца золотистые крылья, то снова расправлял их. Из его ноздрей вырывались крошечные клубы дыма, которые тут же таяли в воздухе.
Золотая драконица что-то недовольно рыкнула шкодливому чаду и тот, перестав проказничать, послушно пристроился рядом с ней.

© Adalinda

@темы: юмор, драконы, рыцари, сказки, принцессы

---

Кофе для мечтателей

[Irit]

(с) Дина Беленко

@темы: картинки, драконы

---

[ledi stih]

@темы: картинки, драконы

---

[ledi stih]

@темы: картинки, драконы

---

[ledi stih]

@темы: картинки, драконы